Сесиль Эрондейл/Габриэль Лайтвуд. Рим, Италия. Свадебное путешествие.КЛАН (гет)Автор: аноним до объявления результатов
Бета/гамма: анонимы до объявления результатов
Пейринг: Сесиль Эрондейл/ Габриэль Лайтвуд
Рейтинг: PG
Жанр: приключения, драма
Размер: миди
Статус: закончен
Саммари: "Семья — взаимное несение тягот и школа жертвенности". Николай Александрович Бердяев
Дисклеймер: не мое
От автора: написано на конкурс «Infernal Instruments» по заявке № 14. Сесиль Эрондейл/Габриэль Лайтвуд. Рим, Италия. Свадебное путешествие
Предупреждения: смерть персонажа, АУ.
Священник произносит последние слова обряда, Габриэль заканчивает последний виток соединяющей руны, и Сесилия умирает от боли.
Мучительно медленно огонь прожигает путь сквозь кожу, мышцы, кости. Мучительно медленно огонь смешивается с кровью и доходит до сердца.
Бам!
Колокола храма надрываются.
Бам!
Сердце заходится бешеным стуком, увеличивается так, что Сесилия чувствует его в горле — тяжелое, жгучее. Она чувствует, что там, на сердце, кто-то рисует острым пером или вырезает ножиком руку верности. Завиток, прямая, острый угол и снова завиток. Сесилия повторяет рисунок руны на коже Габриэля.
Габриэль рвано выдыхает, когда она отнимает стило.
Сердце болит, но Сеси знает, что это от любви. Теперь она Лайтвуд, и на двоих у них одно сердце.
1.
Уильям обнимает Тессу за плечи и держит руку на ее уже заметном животе. Габриэль закатывает глаза, Сесилия просто сдерживает рвотные позывы: на ее брата это не похоже, это вообще ни на что не похоже, если честно.
- И куда вы отправитесь? - начинает Тесса, прищуриваясь и бросая на Сесилию взгляды превосходства. Габриэль опирается локтем на подлокотник и кладет подбородок на кулак. Пламя камина пляшет в его карих глазах, отблесками ложится на кожу. Сесилия стоит сзади, ее руки покоятся у него на плечах. Сеси чувствует его дыхание, покалывания мыслей и раздражения.
- Это не ваше дело, мисс Грей, ох, простите, миссис Эрондейл. Смотрите за собой, - Габриэль выплевывает эти слова, и Сесилия чувствует разрастающуюся внутри гордость. И любовь. Такую же горячую, как и огонь связующей руны.
Они с Габриэлем не парабатай, они — большее. Единое целое.
Тесса краснеет, Уилл подается вперед.
- Не смей разговаривать так с моей женой, Лайтвуд, - шипит Уилл, атмосфера в библиотеке накаляется, но Сеси не чувствует никакого беспокойства просто потому, что знает: она успеет вмешаться и все остановить.
Можно начинать сейчас.
- Тесса, - ее голосом можно резать металлы. Льды, по сравнению с ним, пылающие головешки, - на твоем месте я бы ушла прямо сейчас. Немедленно.
Эрондейл вскидывает голову и кривит губы в усмешке:
- Я? С чего бы это?
- Потому что, - в руку Сесилии скользнул электрумный хлыст. Щелчок. - Тебе здесь не место.
Уилл удивленно смотрит на нее, даже не пытаясь подобрать ядовитых слов.
В синих глазах его сестры столько ненависти и желания защитить Габриэля, что можно уже сейчас бежать и спасаться.
Еще щелчок. Габриэль стряхивает пепел сигары в камин.
2.
- Ты ведешь себя очень вызывающе, дорогая, - говорит Габриэль, проводя гребнем по тяжелым волосам супруги.
Сесилия вздыхает и поправляет завязки домашнего халата.
- Я веду себя так, как считаю нужным.
- Знаю, - Габриэль кладет гребень на ночной столик и становится перед Сесилией на колени. Теперь его глаза наравне с ее, и он может видеть все, что там прячется. - Но это же вовсе не повод размахивать хлыстом направо и налево, верно?
- Все, что может быть для тебя опасным, - повод.
У Габриэля дыхание от такой Сесилии перехватывает. От ее гордости, серьезности и жертвенности. От нее самой.
- Ты же знаешь, что я сделаю для тебя все, но я же не бегаю с хлыстом наперевес.
Сесилия наклоняется к нему, оглаживает ладонями его плечи, медленно расстегивает пуговицы рубашки.
- Это все потому, - ее дыхание обжигает шею, наверняка оставляя ожоги, - что у тебя нет хлыста.
Сердце Габриэля бухает в голове.
3.
Шарлотта помешивает маленькой ложечкой черный кофе и смотрит в одну точку. Под глазами у нее залегли такие круги, что ими можно укрывать, как одеялом.
На часах пять утра.
Заспанная Сесилия, в толстом мужском халате, мужских тапочках и с растрепанными волосами, вползает в кухню и зевает.
- Доброе утро, - Шарлотта с тихим звоном кладет ложечку на блюдце. Сесилия оборачивается и поплотнее запахивает халат.
- Доброе. Как спалось?
Шарлотта хмыкает и поднимается со стула: маленькая, похожая на взъерошенную и вымокшую птичку, уязвимая настолько, что не верится, что она - Консул. Она делает шаг к Сесилии и останавливается рядом.
Сесилия чувствует режущее неодобрение.
- Не нужно вести себя так в моем доме, - Шарлотта надавливает на "моем", поправляет платье и выпархивает из комнаты.
Сесилия задумчиво прокручивает на пальце обручальное кольцо.
4.
В библиотеке тесно, душно и напряженно. Кажется, что между присутствующими проскальзывают крошечные молнии и вот-вот грянет гром. Сесилия входит в помещение вслед за мужем и сразу же прикидывает расстановку сил.
Все разбиты на небольшие группки, между которыми с ловкостью прирожденного дипломата лавирует маг Магнус Бейн. Итак, Уилл и Тесса устроились у камина. Уильям хищно осматривает зал в поисках жертвы. Ее он принципиально пропускает, одаривая многообещающим взглядом Габриэля, который вежливо кивает в ответ и берет Сесилию под локоть:
- Идем, еще не время.
Сеси понимающе наклоняет голову и бросает оценивающий взгляд на остальных.
Бранвеллы расположились за столом. Опасно бледная Шарлотта сидит лицом к распахнутому окну и тяжело дышит. Генри стоит рядом со стаканом воды в руках и платком в кармане. Он что-то мягко ей втолковывает, но эта упрямица отрицательно мотает головой и сжимает подлокотники кресла.
Габриэль примкнул к брату и его супруге. Что, в общем-то, совсем неудивительно. Лайтвуды всегда заодно. Против кого-то одного или против всего мира. Лайтвуды - это больше, чем семья, это - клан. И если ты часть системы, ты сделаешь все, ради ее функционирования.
Софи, бывшая горничная, стоит за курящим Гидеоном и листает Кодекс Сумеречных Охотников. На ней тяжелое синее платье, а за пояс заткнут кинжал. Выбитые на ручке руны опасно переливаются в свете керосиновых ламп.
Сделай все ради семьи.
Сесилия почувствовала, как электрумный хлыст обвивает запястье правой руки. Она натягивает рукава платья до самых пальцев и ловит понимающий взгляд Софи.
"Все ради семьи, помнишь, Сесилия", - говорит он, и Сесилия согласно улыбается.
Конечно же.
Она подходит к мужу, втолковывающему что-то брату. Габриэль закатывает рукава белой рубашки и тянется за сигарой.
- Каков расклад? - Габриэль прикуривает, затягивается и выдыхает дым в окно. Тот клубится, переливается в лунном свете и только затем растворяется.
Гидеон тушит окурок о каменную кладку и приваливается спиной к стене. Его голос звучит вымотанно, устало и раздраженно:
- Если честно, то все очень плохо. Акции упали почти на десять процентов, а это, сам понимаешь, очень нехорошо. В анклаве что-то мутят с денежными переводами, в Идрисе проходят спекуляции мирянской валютой. Софи говорит, что среди нежити ходят нехорошие слухи. Мне все это совсем не нравится. Софи, расскажи им.
- Нечего рассказывать. Вампиры осведомлены об играх на бирже и идут туда. Оборотням на это плевать, но только до тех пор, пока всем этим не заинтересуется Вулси Скотт. А он, уж можете мне поверить, - в глазах милой, доброй и отзывчивой Софи вспыхивают опасные огоньки, предупреждающие, что еще немного и спастись будет невозможно, - узнает очень скоро. Учитывая тот факт, что об этом всем знает Магнус Бейн.
Габриэль прокручивает на пальце обручальное кольцо и отрешенно сморит в окно. Сесилия прекрасно знала это состояние - состояние бешеного полета мысли, ее лихорадочной работы. Сеси с удовольствием отмечает, что привычка крутить украшение, у них одна на двоих. Как у Софи и Гидеона - перекатывать монетку по костяшкам.
- Что будем делать?
Гидеон трет покрасневшие от недосыпания глаза и пожимает плечами. Софи цепким взглядом оценивает изменения в обстановке.
Сесилии в который раз кажется, что женщины Лайтвудов выполняют роль прикрытия. Мужчины воюют, женщины держат тылы.
- Сеси, а что ты скажешь? - голос Габриэля выдергивает девушку из задумчивости. Она вздрагивает и оборачивается, чтобы ответить, но не успевает.
Генри ударяет в гонг, и повисает тягучая, нервирующая тишина. Шарлотта тяжело поднимается с кресла, сглатывает и опирается руками на стол.
- Леди и джентльмены, - ее тихий голос заглушает даже отзвуки гонга. Он шелестит, как морские волны, и сулит разрушительные бури. - У нас с вами поистине огромные неприятности.
Кто-то судорожно выдохнул. Наверное, Татьяна.
Первым голос подал Уильям. Этого можно было ожидать, но Сесилия все еще надеялась на его благоразумие. Хотя бы ради Тессы и их будущего ребенка, но о какой осторожности может идти разговор, если в дело вмешивается Уилл?
Шарлотта мрачно усмехается, и Сесилия непроизвольно сжимает руку Габриэля.
"Не нужно вести себя так в моем доме".
- Пропало Копье Судьбы.
Слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Тишина взорвалась криками возмущения и пожеланий ворам скорой смерти.
- Не может быть!
- Кто украл?
- Что теперь делать?
Разноголосый гомон оглушает, и Сесилия чувствует, что гром приближается. В воздухе ощутимо запахло озоном.
- Но мы знаем, где оно, - Шарлотта устало трет веки и сглатывает. Генри подходит ближе, стакан воды уже наготове.
- И где же? - снова Уилл. Сеси вздыхает и подвигается к Габриэлю. Она спиной чувствует его поднимающуюся грудь, и так ей спокойней.
Пусть Софи будет тылом, а она Эрондейл, она будет щитом, принимающим удары.
- В Италии. Рим. И поедут туда Габриэль и Сесилия Лайтвуды. Это не обсуждается.
Кто-то облегченно выдыхает. Наверное, Татьяна.
5.
Уилл хватает ее за руку и бросает к противоположной стене. Она больно ударяется спиной, но не издает ни звука. За нее это делает хлыст.
Звонкий щелчок заставляет Уильяма отшатнуться и схватиться за клинок Серафима.
- Сесилия, не вынуждай меня.
- Не командуй мной, Уильям. Я поеду и точка. Я буду с Гидеоном везде, куда бы его ни занесла жизнь. Как и ты с Тессой, поэтому не смей меня осуждать!
Гнев Сесилии ищет выход, вырывается рваным дыханием, подрагиванием рук и красными пятнами на лице.
Гнев Уилла точно такой же.
Брат и сестра слишком похожи, чтобы найти общий язык. Одни идеалы, одни убеждения и разные объекты применения.
Близкие враги - вот они кто. Они знают друг о друге все: слабости, сильные стороны, пристрастия. Знаю, но не применяют просто потому что нет смысла.
- Там опасно, Сеси.
- Везде опасно, Уилл.
Красный рубин на шее вспыхивает кровавым пламенем, и Уильям отчаянно надеется, что хоть камень спасет его сестру от того ада, куда она добровольно отправляется.
6.
- Забавно, - Магнус наматывает вокруг шеи толстый шерстяной шарф канареечно-желтого цвета. Злой ветер треплет его волосы и пляшущие вокруг него синие огоньки.
- И что же забавное ты увидел во всем этом? - Сесилия зло бросает слова на ветер, в ветер, уносящий их прочь. От жуткого свиста закладывает уши, но это такая мелочь по сравнению с сыростью, забирающейся под несколько слоев одежды.
- Вы с супругом насильно отправляетесь в свадебное путешествие в Рим - город истории и пепла.
- Если ты считаешь это смешным, то чувство юмора у тебя поистине нелепое.
Магнус добродушно фыркает и натягивает шляпу поглубже:
- Милая моя, мне столько людей об этом говорило, что ты себе такого количества даже представить не можешь. Кстати, тот маг, к которому вы отправляетесь, тоже считает мое чувство юмора неудачным, так что, думаю, вы сможете найти общий язык.
Позади Сесилии послышался смешок, и она оборачивается, чтобы посмотреть. Габриэль, закутанный в теплое пальто и больше напоминающий маленького ребенка или пингвина, даже в таком виде умудрился выглядеть представительно. В правой руке он держал лук, колчан - за спиной, а над головой виднеются кончики кроваво-красного оперения. Сесили узнала эти стрелы - их острия пропитаны ядом, действующим на демонов безотказно. Ей уже приходилось созерцать их действие: демонов просто разрывает изнутри. Внутренности и ихор - вот и все, что от них остается.
- Итак, вы готовы? - Магнус улыбается, а огоньки вокруг него начинают новый танец. Даже ветер затихает.
Габриэль кивает головой и становится перед Сесилией. Ей хочется прижаться к нему, снова почувствовать успокаивающее и размеренное биение его сердца, но она прекрасно знает, что не сейчас. Хлыст холодит кожу предплечья, и собственное сердце Сесилии заходится стуком. По спине ползут липкие мурашки, но сейчас не время бояться. Она даст волю своим страхам потом, когда они вернутся домой. Она сядет на колени к Габриэлю, обнимет его за шею и расскажет, обо всем расскажет.
А пока что нельзя. Она должна быть сильной. Щит не дрожит.
Маг нараспев читает заклинания, и его мягкий урчащий голос набирает силу. Раскаты грома звучат в странных и режущих слух словах. Нарисованный на земле круг загорается, руны вокруг вспыхивают лиловым и черным. С пальцев Магнуса срываются искры, и Сесилия чувствует, как на голове шевелятся волосы.
Наконец руны гаснут, а в круге образуется черная вращающаяся дыра.
Магнус делает приглашающий жест рукой, Габриэль делает шаг вперед:
- А эта штуковина работает?
Бейн пожимает плечами и усмехается:
- По идее, да. Если тебя не разорвет, будем считать, что эксперимент прошел успешно.
Кровь Сесилии застывает, и она хватает Габриэля за локоть.
- Нет, - шипит она улыбающемуся мужу. - Либо идем вдвоем, либо никак. Мы связаны одной руной, если ты забыл.
В воздухе повисают невысказанное: "Если с тобой то-то случится, я не перенесу".
Габриэль берет ее руку в свою, поправляет ремни колчана, благодарно кивает магу, и они делают шаг во тьму.
7.
Вращающийся мрак встречает распростертыми объятиями, крохотными иголками, космическими масштабами. Время растягивается и сужается.
Сесилия цепляется за Габриэля, не давая центробежной силе их растянуть. Ни за что. Никогда. И ни в какой вселенной они не будут по отдельности. Это Сесилия решила еще в тот момент, когда связующая руна выжгла на сердце свои узоры.
Все заканчивается так же внезапно, как и началось.
Габриэль вывалился из воронки на желтую брусчатку, сверху на него навалилась его жена.
- Ну надо же, работает! - воскликнул кто-то, Габриэль поднимает взгляд и утыкается в запыленные черные туфли. - Синьора Лайтвуд, рад вас видеть, - говорит этот кто-то, и Сесилия поднимается и протягивает руку мужу.
- Ты цела? - первым делом спрашивает Габриэль, прижимая руку Сесилии к своей щеке. Они работают в одной команде не первый раз, на счету у них уже далеко не один рейд, но Габриэль все так же, как и впервые, борется с желанием спрятать свою жену где-нибудь в самой высокой башне, чтобы никто ее не видел, чтобы ничего ей не угрожало. Но Сесилия против. Ей проще отрубить себе руку, чем оставить Габриэля одного.
Софи вешает Гидеону на шею крестик и желает удачи. Софи будет ждать Гидеона ровно столько, сколько понадобится. Сесилия вешает крестик на шею себе и никому не желает удачи. Сесилия не будет ждать Габриэля, Сесилия будет убивать за него и не иначе.
- Я в порядке. Ты очень мягкий.
- Ну еще бы, в таком-то количестве одежды... - слова Габриэля обещают бьющееся в ушах сердце, хриплые стоны и явно бессонную ночь.
Сесилия рвано выдыхает и пытается унять дрожь в коленях.
За спиной вежливо покашливают.
Габриэль отстраняется от жены и оборачивается лицом к встретившему их. Зеленокожий маг поигрывает тростью и доброжелательно улыбается. На белых брюках осела пыль, но белая рубашка с черным галстуком-бабочкой почти сияет на солнце. Черный пиджак висит на сгибе локтя.
- Маг Рагнор Фелл. Приятно познакомиться и добро пожаловать, - он разводит руками, - в Италию!
8.
Дом Рагнора оказался непозволительно маленьким для такого мага. Всего лишь два этажа, пять комнат, забитых всем, что только можно себе представить. Лайтвуды устроились на втором этаже, в комнате с видом на Тибр.
Но сейчас они сидели в гостиной. Рагнор развалился на диване, забросив ноги на журнальный столик. Он пьет черный кофе и рассматривает своих гостей.
Габриэль располагается напротив, мокрые после душа волосы лежат в беспорядке. Рядом с ним - Сесилия.
- Расскажите нам, Рагнор, что вы знаете? - Габриэль снова крутит на пальце кольцо, взглядом оценивая возможности мага.
Фелл отпивает кофе и прикрывает светло-зеленые глаза.
- Все просто, - он говорит тихо, но уверенно. Он не любит Охотников, однако эти двое вызывают определенное доверие. Мужчина привык доводить дело до конца, женщина самоотверженно пойдет за ним хоть на край света. В данных обстоятельствах это очень хорошо. - Ваше копье находится здесь, в Риме. И оно у синьоры Джессамины Грей.
Послышался звук разбитого стекла. Сесилия выронила из рук чайную чашку, но даже не обратила на это внимание. Она удивленно вкидывает брови и хватается за кольцо на пальце.
- Джессамина? Но она ведь мертва? Мой брат сам видел! Она умирала у него на руках!
- Значит, - Рагнор поводит плечами, - она НЕДОСТАТОЧНО мертва. Иногда за людьми наблюдается такой грешок.
- Это какая-то чушь!
Сесилия вскакивает с дивана и начинает мерить комнату шагами. Семь по горизонтали, пятнадцать по вертикали. Габриэль следит за ее перемещениями и пытается нащупать ниточку. Рагнор видит работу мысли, ее полет и попытки все собрать в одну картину. Правда, пока что очень мало подробностей.
- Сядьте, Сеси. Меня более чем пугают ваше мельтешение и написанное на лице желание убивать. Габриэль, обратите на меня внимание. Я люблю быть центральным персонажем, знаете ли. Итак, начнем с простого. В условный день гибели мисс Ловлесс кто-то успел вывезти ее тело с территории Института. Было такое?
Сесилия пожимает плечами. Никто не занимался Джессаминой, оставив ее на попечение Безмолвных братьев, ведь именно в тот день похитили Тессу, а Джем решил умереть.
- Пока все занимались своими делами, мисс Ловлесс наверняка, подчеркиваю, наверняка, доставили в ведьминский притон и оживили. Вернее, назовем это так, отдали тело девушки демону. На выходе мы получаем убийственное сочетание демона, вселившегося в человеческое тело. И, скорее всего, привязанного к нему.
- Ну хорошо, и зачем же демону копье Судьбы?
Рагнор смеряет Габриэля удивленным взглядом:
- Синьор Лайтвуд, вы меня пугаете. Кому как не вам, потомку ангелов, знать, для чего нужно копье Судьбы и что им можно сделать.
- Простите, но у нефилимов несколько другие убеждения.
- То есть, Габриэль, вы пытаетесь сказать, что бога не существует?
- Нет, мистер Фелл, я пытаюсь сказать, что я в него не верю.
Рагнор аккуратно опускает блюдце на стол и выпрямляется. Его зеленые глаза нехорошо потемнели, а в голосе появились металлические нотки:
- Вы живете в мире, где существуют странные, а подчас и ужасные создания. Вы знаете о существовании демонов и знаете, кто их создал. Вы подозреваете о существовании ангелов, но упорно отказываетесь верить в их творца. В чем же ваша сила, нефилим? В рунах, сверхъестественных способностях или вере?
- Бога никто никогда не видел. Нет никаких доказательств его существования. Но даже если предположить реальность, то почему он не вмешивается?
Повисла неловкая тишина, которую разрушил холодный голос Сесилии:
- Потому что он испытывает нас.
- Бинго, девочка! - Рагнор хлопает в ладони и наклоняется к Габриэлю. В глазах мага играет чистый азарт. - Учитесь у своей супруги, Габриэль. Синьора, и как вы думаете, для чего же он вас испытывает?
- Это неважно, - она обнимает себя руками и смотрит на сгущающиеся за окном тучи. - Неважно зачем. Есть другой вопрос: для чего Джессамине, демону, понадобилось Копье.
Рагнор одобрительно наклоняет голову, и Сесилия воспринимает это как разрешение продолжить.
- Ведь это священный артефакт, призванный только для одного...
- Воскрешения проклятых, - мрачно заканчивает за Сесилией Габриэль. От самой только мысли об этом у него спирает дыхание. Проклятые - создания, запертые в аду и желающие вырваться оттуда. Создания, чье единственное желание - убивать.
- Забавно, правда? Но копье - особенная вещица. Вы должны были проходить это на своих уроках.
- Он вызывает только одного, - Габриэль проводит рукой по лицу и пытается понять, во что же они попали.
- Ну же, кого же может призвать демон? Подумайте, синьор Лайтвуд.
Тучи закрыли небо, сверкнула молния.
Сесилия оборачивается и потрясенно выдыхает:
- Мамон.
Раздается гром.
9.
Дождь бьет по стеклам, скатывается слезами по лицу.
Промокшая насквозь Сесилия срывает свою злость во дворе. Выпад, выпад, выпад. Увернуться. Наклон. Поворот.
Габриэль резко уходит вбок, поэтому клинок Сесилии проходит рядом, но не задевает его. Он наклоняется и подкашивает девушку. Сесили теряет равновесие, но Габриэль успевает ее поймать.
- Ты сегодня несколько растеряна, - ласково говорит он, обнимая девушку за талию. Сесилия прижимается к мужу всем телом и вздрагивает. Габриэль проводит рукой по мокрым волосам, хрупкой спине, выпирающим лопаткам.
- Я тебя не отпущу туда одного.
- Так будет правильно, Сеси, девочка моя. Джессамина знает меня только как ненавистника твоего брата, и вряд ли она в курсе нашей с тобой свадьбы. А даже если и в курсе, я всегда могу сказать, что не желаю находиться в чьей-либо тени. Репутация моего позволит мне сыграть роль предателя, подобраться к демонице поближе и выяснить, что к чему. В это время ты будешь делать то, что тебе по душе: пытать демонов и узнавать, кто спонсирует все эти далеко идущие проекты.
- Габриэль, - Сесилия подняла голову и встретилась с серьезным взглядом мужа. Габриэль всегда излучал непоколебимую уверенность, которую можно было черпать ведрами и вливать в себя. Сеси так и делала. Подпитывалась им, чтобы держать себя в руках. Она щит. Ей нельзя треснуть. - Ты все-таки считаешь, что кто-то вливает деньги в воскрешение?
Габриэль встряхивает головой и обдает девушку брызгами.
- Конечно. Подумай сама. В Англии наблюдается падение цен акций, фондовые рынки беснуются. Гидеон подозревает, что все финансовые игры проводит кто-то из наших. Из влиятельной аристократии.
- Это может быть кто угодно.
- Сомневаюсь. В Идрисе есть только несколько английских семей. Вернее тех, кто способен прибрать к своим рукам власть, но упорно не делает этого.
Сесилия отстраняется от мужа и откидывает со лба мокрые волосы. Если следовать логике Габриэля, то таких семей, связанных с Идрисом и национальным банком, всего две. Одну можно выкинуть почти со стопроцентной вероятностью, потому что к ней принадлежит ее муж. Гидеон и Софи не стали бы бросаться в финансовые авантюры, они слишком лояльны к нынешнему Консулу и составу Анклава.
А вот Блэкторны... То, что они стремятся к власти, достаточно понятно. Лайтвуды на протяжении веков оттесняли их от кормушки. Теперь, с гибелью Бенедикта, добраться до верхушки будет намного проще. Но это никак не объясняет их стремления призвать сына Дьявола на землю. Для чего?
- Блэкторны? - скорее утверждает, чем спрашивает Сесилия. Губы Габриэля дергаются в улыбке.
- Вполне возможно.
10.
- И что мы имеем? - деятельный Рагнор помешивает ложкой рисовую кашу в большой кастрюле. Из карманов его фартука торчит все, что можно себе представить: кроличья лапка, серебряная вилка, револьвер, гладиолус и черный котенок.
Габриэль сидит рядом, подпирая голову одной рукой, а другой прикладывая ко лбу влажную тряпку. Сесилия просто спит, забившись в угол между шкафом для посуды и стеной.
- Все очень плохо, - зевает Габриэль. Голова гудит, словно колокол, и такое чувство, будто в ушах лопаются рисовые шарики. Лайтвуд старается выловить свои мысли между очередными хлопками.
- Прям совсем ужасно? Что узнали?
- Если коротко, то мы нашли резиденцию Джессамины. Пара убитых демонов, избитый вампир - и вуаля!
Фелл хмыкнул. Пока Лайтвуд шутит, все не так смертельно, как кажется. Каша поднялась, запахло молоком, и котенок мяукнул.
- Погоди, Оливия. У нас тут важное дело, - Рагнор вытаскивает кошку из кармана, опускает на пол и бьет по попе. - Беги.
Оливия смеряет мага и нефилима презрительным взглядом желтых глаз и грациозно выскальзывает из кухни.
- Тигрица, - гордо говорит Рагнор и возвращается к каше. - Так что там выяснилось?
Габриэль зевает и роняет голову на руки. В черепной коробке все громче лопаются шарики. Он ужасно устал после ночи слежки. Канализационные каналы Рима - самое грязное место, которое только можно себе представить. И какие только там твари ни ошиваются.
Например, вампир, которого они с Сеси поймали. Очень странное строение челюсти и посадка зубов. Не в гнезде, как у большинства, а просто вросшие в десну. Да и необычная сила, которой обычно наделены вампиры, просто отсутствует. Мышцы истощенные, кожа отходит, явный запах трупного разложения при том, что вампиры по своей сути мертвецы.
Трусливое создание сразу рассказало о слухах, которые бродят по нижнему миру. О том, что скоро придет истинный сын Лилит, и мир содрогнется. Люди захлебнутся в собственной крови, а нефилимы умрут от болезней, созданных ими самими.
Сесилия выдушила у вампира местоположение основного притона, где собираются жители нижнего. Вернее, место, где теперь собирается аристократия Нижнего мира.
Ватикан.
Джессамина решила разрушить мир из оплота веры.
11.
Кулак тяжело опускает на деревянный стол, стеклянные бокалы вздрагивают, тарелки медленно отступают к краю.
- Я сказал, ты останешься с магом!
Девушка наваливается на стол и сталкивает одну тарелку с края. Звон стекла вызывает неодобрительные взгляды посетителей-иностранцев, но сами итальянцы с интересом наблюдают за развитием событий. Для них любая ссора между мужчиной и женщиной - прелюдия к приватному концерту, куда никто, кроме ссорящихся не попадет. А вот на завязку посмотреть всегда интересно.
- Я пойду с тобой. И хоть головой об стену бейся!
- Там опасно!
- Везде опасно. А если с тобой что-то случится? Ты думаешь, я смогу жить, зная, что могла тебя спасти, но не сделала этого?
Габриэль устало закрывает глаза и откидывается на спинку стула.
- Ты убьешь меня, женщина. Мы с тобой тысячу раз это обсуждали: я не хочу отвлекаться на мысли о том, где ты, что делаешь, жива ли еще. Как я смогу убивать, когда у меня руки трясутся?
Сесилия победно улыбается. Эта битва выиграна, на ее счет можно зачислить еще одно очко. И пусть Габриэль потом будет злиться, изображать презрение и ненависть, она прекрасно знает, что все сделала правильно.
Если умирать, то вдвоем.
12.
Рагнор сумел протащить их в склепы папского дворца. Каменный мешок, в котором они оказались, сдавливает легкие.
Сесилия ловит ртом воздух, но ползет вперед. Упорно обдирает локти, кожаные брюки на коленях и кожу на щеках.
Камень царапает, кусает, прожигает холодом. За стенами слышатся тихий крысиный писк и надрывные стоны. Сесилии кажется, что это несчастные, замурованные в стены. Может, останки святых, запрятанные в бесчисленные хранилища.
Поворот.
Сесилия видит пробивающийся сверху свет и делает еще рывок. Лук за спиной мешает ползти, но это оружие Габриэля, значит, нужно дотащить его в целости и сохранности.
Она все ближе и ближе. Уже раздаются голоса. Пока что неразборчиво, но ясно, что у выхода стоят двое мужчин.
Сесилия усмехается и отодвигает руками люк. Давно не смазываемые петли скрипят, и вампиры как по команде поворачиваются к нему. Сесилия уходит в тень и ждет.
- Эй, Пако, там что-то есть? - хриплый голос звучит прямо над головой, и Сеси сжимает в руке короткий кинжал.
- Не вижу, - второй становится на колени и просовывает голову в проход. Серебряное лезвие ловит отблеск света, охранник успевает заметить хищную ухмылку Сесилии, и девушка резким движением перерезает ему глотку.
Мужчина хрипит, Сесили выталкивает его тело и выскакивает сама. Молниеносно подтягивается на руках, перекатывается по полу, встает на колени в боевую позу и бросает кинжал во второго. Лезвие входит прямо между глаз. Охранник оседает безвольным мешком, Сесилия легким движением выуживает лезвие из черепа и отправляет его за пояс. В руку соскальзывает хлыст.
Она идет по плохо освещаемым коридорам, прижимаясь спиной к стене и стараясь держаться тени. Кожаные туфли заглушают шаги, но недостаточно. Легкий шорох и скрип все равно выдают ее.
Сердце в груди колотится, словно сумасшедшее, но дыхание ровное. Один из первых уроков, который Сесилия вынесла - один неверный порыв ветра, и лезвие уйдет в сторону, а это может стоить жизни.
Еще несколько поворотов и вот - лестница. Ей нужно попасть на балкон, чтобы уже оттуда можно было снять приспешников Джессамины.
Сесилия бежит по лестнице, пересчитывая ступени. Рагнор сказал, что на сто тридцатой в стене будет шатающаяся кладка, а значит, и замурованная дверь, которую всего-то нужно будет открыть.
Двадцать.
Кровь стучит в висках, но это ничего. Чем быстрее она попадет наверх, тем скорее они закончат все это. Тем скорее Габриэль окажется вне опасности.
Пятьдесят.
Еще немного. Пот заливает глаза, но Сесилия не обращает на это внимание. Она только сжимает крепче рукоять хлыста и перепрыгивает через несколько ступеней.
"Быстрее, быстрее, еще быстрее", - пляшет в голове мысль, и Сесилия бежит еще быстрее, на пределе своих сил.
Сто.
Еще немного.
Сто тридцать.
Сесилия останавливается и выдыхает. Теперь нужно расшатать кладку. Она достает из-за пояса кинжал и проверяет, где камни сочленяются неплотно. Лезвие входит в промежутки, но камни не двигаются.
Замуровано.
Девушка сплевывает через левое плечо и глубоко вдыхает.
Где-то наверху, в бальном зале, Габриэль окружен врагами, а значит, еще не время раскисать.
"Вперед, ничтожество", - Сесилия перехватывает хлыст поудобнее и бросается наверх. Лестничные пролеты мелькают перед глазами, легкие разрываются, но она не должна останавливаться. Еще не время.
На третьем пролете она замирает и ныряет в тень стены. К ней кто-то спускается. Глухой стук каблуков гулко разлетается по мертвым коридорам.
- Где же ты, девочка? - напевно произносит спускающаяся женщина. Ее белое платье выделяется из мелькающей темноты. - Я хочу тебе помочь, Сесилия.
Щелкает хлыст, но женщина молниеносно отступает. Ее кроваво-красные губы растягиваются в ослепительной улыбке.
На длинной лебединой шее мрачно мерцает черный камень, почти такой же, как у Сесилии.
- Сесилия Эрондейл, - тянет вампирша, обнажая зубы. - Я здесь, чтобы помочь.
Сесилия перехватывает хлыст и становится в боевую позу.
- С чего бы мне тебе верить?
- Ни с чего, - улыбается Камилла Белкорт. - Меня попросил о помощи Магнус Бейн. А я так не люблю отказывать красивым мужчинам. Особенно, когда они просят о такой мелочи, как спасти какую-то никчемную девчонку.
Камилла поворачивается спиной и поднимается. Ее платье тихо шуршит, как морская волна, голос звучит так же.
Сесилия поднимается вслед за ней. Она прекрасно осознает, что выбор у нее вовсе не богат.
- Вы же знаете, зачем я здесь?
- Конечно. Убить Джессамину Грей. И спасти мир, конечно.
- И вы этому не помешаете?
- Нет. Если демоница сможет провернуть то, что задумала, весь мир сгорит. А я, как женщина, пережившая святую инквизицию, не очень люблю такие шутки. Если Мамон попадет сюда, жизни не будет ни для кого из ныне живущих. Кроме демонов, конечно. Жаль только, что Татьяна этого не понимает.
- Татьяна Лайтвуд? - удивленно переспрашивает Сесилия. - Зачем ей воскрешать дитя сатаны?
Камилла поводит плечом и толкает деревянную дверь. Тяжелые створки ударяются об стену с оглушительным стуком. Сесилия поежилась. Убийственная сила в руках у этой женщины. Если ее направить на темные дела... Хорошо, что вампиры слишком себялюбивы, чтобы вмешиваться в серьезные интриги.
- Деточка, у Татьяны недавно родился сын. И он не может расти без отца. Ребенок не должен расти без отца, - в голосе Белкорт зазвучала такая неприкрытая горечь, такая боль, что у Сесилии защипало глаза. - Джессамина убедила Татьяну, что копье сможет воскресить Роберта. Но никто даже не подумал раскрыть глупышке глаза.
Камилла распахивает еще одну дверь и останавливается.
- Туда. Там никого нет, - Камилла ухмыляется кровавыми губами.
Сесилия кивает головой и бросается наверх.
Она пробегает мимо растерзанных трупов и узнает манеру действия вампира. разорванные глотки, истощенные, обескровленные организмы.
Сесилия пробегает еще несколько пролетов и выскакивает на балкон. Там, как и обещала Камилла, пусто. Сесилия встает у стены, там, где тяжелый гобелен закрывает часть перил, и накладывает стрелу на тетиву. Взглядом она ищет Габриэля.
По залу кружатся пары, играет вальс, тысячи свеч сияют. Золотой зал блестит и мешает наводке, но она все же замечает мужа, танцующего со светловолосой девушкой в чернильном платье.
Джессамина Ловлесс.
Сесилия натягивает тетиву и прищуривается. Сейчас, сейчас... Пусть только Габриэль отойдет от нее...
- Не смей! - женская рука хватает Сесилию за локоть. Сеси медленно опускает лук.
- Татьяна, что ты делаешь?
Единственная Лайтвуд по крови забирает у Сесилии лук и натягивает тетиву.
- У демоницы, - поясняет она, примеряясь, - на лбу каинова руна, и если ты попытаешься ее убить, тебя разорвет на десятки маленьких Сесилий. Габриэль этого просто не переживет.
Сесиль отрешенно подмечает технику стрельбы, как у своего мужа, позу и профиль. Изумрудное платье сливается с гобеленом, а в серых глазах Татьяны - отчаянная решимость. Болезненная, беспощадная.
- Убить человека с руной Каина может только тот, кто ее нанес. Правда, - Татьяна прищуривается и немного наклоняет корпус назад, - ценой собственной жизни.
- Но... - Сесилия растерянно моргает. - Твой сын...
Татьяна закусывает губу:
- Скажите Джесси, что его родители его любят. Ну же, тварь, отойди от него, - цедит она и отпускает тетиву.
Сесилия укачивает Татьяну на руках под крики толпы внизу.
13.
Джесси Блэкторну тринадцать, и он победно вскидывает руку со стилом. Девочка рядом скромно улыбается.
Джесси Блэкторн и Анна Лайтвуд теперь парабатай. Больше, чем брат и сестра. Больше, чем что бы то ни было.
- Твои родители тобой бы гордились, - Сесилия шепчет Сесилия на ухо мальчику, обнимая его.
Джесси смотрит ей в глаза, и у него обреченный взгляд матери.
Взгляд Лайтвудов.
А значит, Сесилия сделает все, чтобы мальчик был счастлив. Потому что все Лайтвуды больше, чем семья.
Они - одно целое.
@темы:
тексты,
первый тур,
infernal instruments
-
-
01.05.2013 в 10:13Сесилия шепчет Сесилия воот тут одну бы Сесилию.
И до 7 куска сначала нужно бы удалить. Вот.
По сюжету: мне он показался очень незаконченным. То есть, он есть, но какой-то смазанный. Кто-то куда-то зачем-то поехал, кто-то за что-то воюет. Без какой-либо конкретной причины. Хотя Татьяна оказалась прекрасной. И сравнение всех Лайтвудов - это хорошо) (9)
Стиль: мне понравилось (10)
Соответствие заявке: это не совсем свадебное путешествие, поэтому 9.
Общее впечатление: 10.
-
-
01.05.2013 в 10:33Сорре, мой косяк, уже исправила.
-
-
01.05.2013 в 12:11За все это я поставлю от силы четверки, потому что попытки показать Сесиль идеальной оказались очень жалкими.
-
-
01.05.2013 в 12:28-
-
01.05.2013 в 13:29Конечно, нравится самоотверженная любовь Сесиль и Габриэля, но не более.
Жаль.
Сюжет 5
Стиль 4
Соответствие заявке 3
Общее впечатление 4
-
-
01.05.2013 в 21:32Просто это, как выяснилось, не моя пара. -.-
-
-
03.05.2013 в 17:45Из минусов: заместительные синонимы и рассогласование времен (например, как здесь "Разноголосый гомон оглушает, и Сесилия чувствует, что гром приближается. В воздухе ощутимо запахло озоном."), оно вообще много где по тексту встречается.
Ну, и еще было чувство, что отдельные фразы я уже где-то видела и читала.
Из плюсов: хорошо показаны Лайтвуды, вот эта их готовность умирать за свою семью. Много удачных фраз. Например:
- Ты же знаешь, что я сделаю для тебя все, но я же не бегаю с хлыстом наперевес. Сесилия наклоняется к нему, оглаживает ладонями его плечи, медленно расстегивает пуговицы рубашки.
- Это все потому, - ее дыхание обжигает шею, наверняка оставляя ожоги, - что у тебя нет хлыста.
Лайтвуды всегда заодно. Против кого-то одного или против всего мира. Лайтвуды - это больше, чем семья, это - клан.
Сесилия вешает крестик на шею себе и никому не желает удачи. Сесилия не будет ждать Габриэля, Сесилия будет убивать за него и не иначе.
- Вы же знаете, зачем я здесь? - Конечно. Убить Джессамину Грей. И спасти мир, конечно.
Работать есть над чем, но я бы не сказала, что вот прямо плохо, доработать - и будет ок.
-
-
03.05.2013 в 17:58У вас просто не получилось, так как хотелось бы, у всех бывают ошибки.
-
-
09.05.2013 в 19:42Но только текст нужно бы вычитать. Смешиваются имена, много лишних слов, Джессамина вдруг "Ловлесс", когда она Lovelace, стило внезапно склоняется, стиль слишком современный для того времени.
Сюжет - 8
Стиль - 6
Соответствие заявке - 8
Общее впечатление - 7
-
-
10.05.2013 в 23:24Стиль - 7
Соответствие заявке - 9
Общее впечатление - 7